«Привет, Ольга. Мы с Устиной сегодня поговорили о нашем творчестве, вдохновении и идеях. Мы обнаружили, что у нас много общего, как в эстетике, так и в способах работы. Мы говорили о возможных отправных точках, придумали «retelling the landscape» (пересказ ландшафта) как способ связать сторителлинг, воображение и место. На выходе может получиться мультимедийная выставка, возможна работа с инсталляцией, объектами, фильмом/перформансом. У нас пока нет конкретного предложения, но было здорово пообщаться, мы решили продолжать и делать скетчи». Перевод текстового сообщения Сильвии.
Август 2019 года. Я стою в подземке Нью-Йорка, вижу уведомление в мессенджере фейсбука. Мне пишет Оля Чучадеева с предложением курировать выставку Устины Яковлевой и Сильвии Явен. За два часа до этого сообщения я мучительно ищу ту самую книжку, которая будет сопровождать меня в поездке. Нахожу ее: это «The Storyteller» Вальтера Беньямина — собрание ранних эссе о его путешествиях и снах.
Лучшие истории всегда начинаются с удивительных совпадений.
Январь 2020 года. Устина и Сильвия приезжают в резиденцию Государственного центра современного искусства в Кронштадте. Они живут вместе месяц, гуляют по острову, снимают видео, рассказывают друг другу истории. «Я всегда оказываюсь на острове. Я родилась на острове, и кажется, это моя судьба», — рассказывает Сильвия. «Мне всегда мерещилась черная кошка на лестнице резиденции. Я постоянно оборачивалась на нее», — рассказывает Устина.
Март 2020 года. Весь мир погружается в пандемию, закрываются границы, отменяются выставки, мы планируем перенести проект на осень, потом на весну, потом на следующую зиму. И теперь точно — на весну 2022 года. Пандемия сопровождает проект и влияет на него напрямую. Подготовка к выставке превращается в долгую историю. Встречаясь в зуме, мы рассказываем друг другу о том, какие объекты мы будем показывать, как будет выглядеть выставка, как и что мы расположим в галерее. Мы делаем большие паузы в коммуникации. Сильвия живет на острове Лауттасаари, Устина едет в резиденцию на Майорке.
Безопасность и тишина — два слова, которые формируют психологический ландшафт Сильвии. Она гуляет по острову одна, возвращается к живописи: большие цветовые объёмы как сгустки воспоминаний, как камни на побережье встречаются и противодействуют. Сильвия вспоминает горы Норвегии, подвешенные в пространстве воображения, они выглядят полузабытыми. Теперь они здесь — в центре зала первого этажа — прозрачные, как эти воспоминания.
Свечение и перерождение — то, с чем проходит Устина эти годы. Ехать на Север, вспоминать корни, облачаться в традиционный наряд, гулять по лесам. Потом в горы, в тепло, каждый день гладить новую кошку. Защитные коконы на ее вышивках распадаются и исчезают, оставляют только свечение. Честное и смелое — теперь оно здесь — на декоративных объектах с шелковыми нитками и бусинами.
Я читаю у Беньямина цитату Поля Валери «наблюдение художника может достигать мистической глубины. Предметы, к которым он обращается, утрачивают имена: тень и свет создают новые особые системы, ставят особые вопросы, не относящиеся к науке, и не связанные с какой-то практикой: свое существование и ценность они обретают исключительно в неких аккордах, возникающих между душой, рукой и глазом того, кто рожден услышать их в себе и выразить».
Кажется, что это идеальное описание художественного метода обеих художниц. Внимательные к тончайшим свойствам окружающей реальности, они всматриваются в вещи и ситуации, доверяют своему глазу. Они доверяют так же и процессу души, который интуитивно находит смыслы, и теперь уже неявным мистическим образом будет двигать их рукой к созданию работ: больших бусин, ракушек, текстов, и всей истории в целом.
Каждый человек — это остров. Каждый объект — воспоминание. Каждая бусина на берегу — реальная и воображаемая. Каждое слово, пронзенное булавкой — голос рассказчика.
Анна Заведий
