«Лес паутины» — это масштабная персональная выставка, которая продолжает серию проектов, посвященных осмыслению эпохи антропоцена. На основе ощущений от жизни в современном урбанизированном пространстве, Гарт размышляет не только на тему загрязненности окружающей среды, но и о том, что город состоит из априори неживой материи: пластика, металла, проводов и т.д. 

Смирение с загрязненностью городских пространств, их засоренностью и заброшенностью становится причиной обращения Гарт к идеям тёмной экологии, в контексте которой она размышляет о синтезе живого и неживого, природного и искусственного. Сегодня это одно из наиболее актуальных направлений в философии и искусстве, которое связано с переоценкой отношений между человечеством и природой. Автор термина британский философ Тимоти Мортон видит проблему в том, что сегодняшняя массовая экологическая повестка репрезентирует мир природы как стабильный феномен со своими законами и правилами, которые доступны человечеству для понимания. Сомневаясь в подобной антропоцентрической позиции, темная экология начинается с желания сделать природу по-настоящему «странной» и «дикой».    

В итоге, Гарт в своих работах погружает зрителя в  руинизированное, покинутое и опустошенное пространство. Это не столько мрачное, сколько таинственное и мистическое место. Постапокалиптический пейзаж, в котором процесс синтезирования индустриального и природного порождает совершенно новый мир, где заброшенный город становится самостоятельным живым организмом. 

В своих проектах художница предлагает сменить антропоцентрический взгляд на постантропоцентрический, где происходит размывание границ между человеческим и нечеловеческим. Мир объектов сам по себе самодостаточен. Он органичен, стремится быть живым, и, оказывается, ему уже совсем не нужен человек. Он скорее мешает ему. В воображении Гарт город становится лесом, а лес — городом. И в результате этого синтеза появляется новый живой организм, руинированное, покинутое и опустошенное пространство уже и не города, и не леса.

Оно состоит из предельно материализованных абстрактных форм: вертикальные темные линии — столбы из ржавого металла, покрытые жидкой черной резиной; белые круги — боксы с искусственным светом и электричеством, которое течет по их проводам, словно кровь по венам; широкая черная полоса — пергамин, а значит, нефть. Но в то же самое время эти формы из искусственных материалов отсылают к феноменам из природного мира: столбы к деревьям, круги к солнцу и луне, широкая черная полоса к земле и линии горизонта. Процесс узнавания погружает зрителя в пасторальный пейзаж в стиле индустриального нуара. А ведь темнота нуара — это именно то состояние, в котором остается темная философия, или должна оставаться.